Дмитрий Андреевич Кокряков родился 4 октября 1904 г. в Санкт-Петербурге за Нарвской заставой на ул. Счастливой (современный район Автово, улица упразднена в 1964 г.). В Семье было 9 детей. Отец сначала работал слесарем, но когда Путиловский завод освоил выпуск экскаваторов – перешел в экскаваторщики. Зарплата экскаваторщика была выше, а за командировки к местам производства земляных работ доплачивали командировочные. Детей воспитывали мать и улица. Дмитрий рос сорванцом и драчуном. В 8 лет мать отвела его силой в церковно-приходскую школу села Княжево за Красненьким кладбищем (с 1921 г. – Пос. им. Огородникова, с 1963 г. - в черте Ленинграда севернее Дачного, с 2011 г. название «Княжево» восстановлено в виде муниципального округа). Дмитрий изучал закон божий, церковное пение, чтение церковной и гражданской печати, письмо и арифметику. На удивление родителей, учеба давалась юному драчуну легко. Позже Дмитрий перешел в реальное училище, где тоже выделялся по успеваемости, особенно в точных науках: алгебре и геометрии. Но драться не бросил: всегда готов был постоять не только за себя, но и за свой класс, училище, улицу…
После революции, когда в страну пришли разруха и голод, отец отправился в командировку в Барнаул. Вскоре, не имея связи с мужем и средств к существованию, мать с девятью детьми отправилась к мужу в Барнаул. Добраться до Барнаула им не удалось, усталые оборванные и голодные они осели в предуральском Кунгуре. Детям пришлось искать работу, чтобы прокормить семью. Дима с 14 лет работал чистильщиком обуви, разнорабочим, рабочим лесопильного завода…
Только в 1921 г. семье удалось вернуться в Петроград. Дмитрий пошел работать на завод “Пневматика” учеником фрезеровщика и одновременно пошел учиться на рабфак. Но в голодные 20-ые годы учебу пришлось прервать и устроиться на работу в порт. В 1921 г. началось строительство Волховской ГЭС, куда требовались рабочие. Отца взяли на Волховстрой, вместе с отцом уехал и Дмитрий. Обратно в Ленинград они вернулись после завершения строительства станции в 1927 году.
После возвращения из Волхова Дмитрий устроился на завод «Красный путиловец» (бывший Путиловский) фрезеровщиком. При заводе Дмитрий окончил подготовительные курсы по подготовке в ВУЗ для рабочих «Металлист» и по окончании поступил в Ленинградский Военно-механический институт.
В 1934 г. Дмитрий Андреевич, уже в возрасте 30 лет, успешно окончил ВМИ по специальности станкостроение и получил назначение инженером-конструктором на завод № 181 («Двигатель», бывший «Лесснер») в Ленинграде.
Здесь, учитывая его жизненный и производственный опыт, Дмитрию Андреевичу сразу поручают ответственную конструкторскую работу. В 1940 г. Кокряков возглавляет опытно-исследовательский отдел завода. Одной из главных задач того времени, стоявшей перед конструкторами завода, была промышленная адаптация итальянских торпед 53Ф. Итогом работы стало принятие на вооружение торпеды 53-38 (изд. 100). Эта торпеда стала основным оружием флота калибра 53 см в ВОв и унаследовала от своей итальянской сестры простоту конструкции и надежность.
В 1941 г. Дмитрия Андреевича назначают главным конструктором.
В осажденным Ленинграде интересным конструкторским решением было применение бракованных воздушных резервуаров торпед. Завод, при активном участии Кокрякова, выступил с предложением использовать их для огнеметов. В одном резервуаре разместили горючую смесь, а в другом - сжатый воздух для ее вытеснения. Для воспламенения жидкости на конец горелки насадили воспламенитель от торпедной камеры сгорания. Академик Виноградов, принимавший новое оружие, высоко оценил изобретательность торпедистов.
Осенью 1941 г. завод № 181 ("Двигатель") эвакуируют из блокадного Ленинграда. Одним из последних на корабле “Конструктор”, переоборудованном для испытательных целей из эсминца “Сибирский стрелок”, эвакуировали через Ладогу часть оборудования завода, главного конструктора и основных специалистов в тыл страны. Часть оборудования завода и специалисты были доставлены в г. Уральск. Здесь главный конструктор Кокряков продолжил работу.
Запустив в производство торпеду 53-38, Кокряков продолжает работать над ее усовершенствованием. Проблема увеличения скорости хода при сохранении дальности торпеды 53-38 была решена путем форсирования мощности двигателя и увеличения запасов энергокомпонентов. В июле 1941 г. были закончены ее государственные испытания, а в начале 1942 г. одна из самых быстроходных торпед в мире (V=51 уз на первом режиме) была принята на вооружение ВМФ под шифром 53-39 (изд. 112). Следует честно заметить, что в условиях военного времени, при нахождении заводов в эвакуации, торпеда не была полностью готова. При боевом применении количество торпед, утонувших в точке залпа, было более 50%. Дорабатывать торпеду и организовывать ее серийное производство в условиях военного времени и ограниченности производственной базы было невозможно. Довести торпеду 53-39 до серийного образца удалось только после войны.
Весной 1942 г. его бюро переводят в Махачкалу на завод № 175. Однако летнее наступление врага на Кавказ заставляет оставить и этот город. И лишь осенью в Алма-Ате заканчивается тяжелое перемещение завода через Баку, Красноводск и Среднюю Азию. На новом месте, чтобы быстрее выдать продукцию, цеха завода сначала разместились, где только можно: в трамвайном парке, в типографии, просто в подвалах домов. И сразу начали строить собственные помещения, причем оборудование монтировали параллельно с возведением стен, а изготовление основных деталей оружия начали еще до установки перекрытий и кровли. В этих условиях КБ и лично Дмитрий Андреевич делали все, чтобы не допустить снижения качества производимых торпед.
Для испытаний и пристрелки торпед, производимых в Алма-Ате, был необходим водный полигон. При активном участии главного конструктора Кокрякова Д.А. такой полигон пришлось создать на высокогорном озере Иссык-Куль на территории Киргизии вблизи г. Пржевальска. Благодаря всему этому, уже во второй половине 1943 г. в Алма-Ате было налажено полномасштабное производство как предвоенных образцов торпед (45-36 и 53-38), так и новых тестовых образцов торпед 53-39, а в Пржевальске - пристрелка торпед и сдача флоту.
В 1943 г. Кокрякову Д.А. была присуждена Сталинская премия за разработку торпеды 53-39. В 1944 Дмитрий Анатольевич был награжден орденом Ленина.
Торпеда 53-39 в экспозиции музея морского подводного оружия ЦНИИ "Гидроприбор"
Фото DK, allmines.net, 2014
После Победы создается отдельное техническое бюро МСП по изучению трофейных образцов оружия и вооружения. Дмитрия Анатольевича назначают начальником сектора по изучению тепловых торпед с размещением в г. Цвиккау (Zwickau). Особый интерес вызывают германские разработки перекисно-водородных двигателей. Немецкие ученые, равно как и советские в предвоенный период, не смогли создать безопасный двигатель на маловодной перекиси водорода. Тем не менее, немецкими учеными был создан целый ряд экспериментальных торпед и их силовых установок, которые хоть и оставались "сырыми", но подтверждали возможность использования в качестве энергокомпонента перекись водорода. Это обещало увеличение скоростей и дальностей хода перспективных торпед, значительно превышающих аналогичные показатели у воздушных и электрических торпед.
Перспективность этого направления в торпедостроении была оценена руководством государства, и постановлением СМ СССР в 1948 г. для сосредоточения всех работ над новыми образцами этого оружия с применением в его энергоустановке маловодной перекиси водорода был сформирован специальный научно-технический центр (филиал НИИ-400) в г. Ломоносов (Ораниенбаум) (в дальнейшем – НИИ «Мортеплотехника»). Его директором стал известный организатор торпедостроения Михаил Павлович Максимов. Главным инженером филиала и главным конструктором перекисно-водородных торпед был назначен Д.А. Кокряков.
В команду Кокрякова «пригласили» и наиболее ценных немецких ученых, в том числе, докторов наук Э.Любке, Ф.Гутше, Э.Клемке и Ф.Мекбах.
На первых порах предприятие испытывало нужду буквально во всем: в людях и финансировании, в оборудовании и помещениях. Приходилось самим проектировать и изготавливать основную часть необходимого оборудования, на самих себе возить торпеды от сборочного цеха на причал. На участке подготовки экспериментальных торпед не хватало электроэнергии и сжатого воздуха…
Но страна уже начинала создавать океанский ракетно-ядерный флот. Разрабатывались новые проекты кораблей, в том числе атомные подводные лодки. Проектировались морские ядерные боеприпасы под торпеды калибра 533 мм. Флот нуждался в скоростных, дальноходных и бесследных торпедах.
Коллективу конструкторов под руководством Кокрякова удалось решить много технических задач на пути создания турбинного двигателя новой торпеды. Помимо создания высокотемпературной турбины, удалось решить проблему использования морской воды как компонента рабочего тела турбины. Работы над такой установкой в Германии (1936-1945 гг.), а в послевоенные годы в США и Великобритании не дали положительных результатов. Коллективу Дмитрия Анатольевича это удалось!
В 1957 г. главный конструктор Д.А. Кокряков сдает ВМФ первую отечественную перекисно-водородную торпеду 53-57 с турбинным двигателем. (V=45 уз, Д=18 км). Именно на основе этой торпеды впоследствии был создан носитель для спецзарядов - торпеда 53-38.
Венцом же многолетнего труда коллектива стала самая скоростная и по сей день в мире парогазовая торпеда, известная как 53-65 (53-65M). Ее серийные образцы развивали скорость около 70 уз, а опытные образцы значительно превзошли этот рубеж.
В 1963 г. Дмитрий Андреевич был награжден орденом Трудового Красного Знамени.
В 1964 г. в числе других участников создания перекисно-водородных торпед Д.А. Кокряков стал лауреатом Ленинской премии. Дмитрий Анатольевич оставался главным конструктором до 1966 г. После сдачи флоту своей последней торпеды Д.А. Кокряков еще долго трудился, передавая опыт новому поколению творцов данного вида морского оружия».
С 1967 по 1976 г. Дмитрий Анатольевич возглавлял НИР о перспективных направлениях тепловых торпед. После этого до 1982 оставался старшим научным сотрудником и ушел на заслуженный отдых лишь в 77-летнем возрасте, отдав делу укрепления военного флота Отечества почти полвека.
Основным видом деятельности конструктора торпед была садоводческая деятельность в пос. Дубки.
Скончался Дмитрий Анатольевич 31 августа 1995 на девяносто втором году жизни. По завещанию выдающегося конструктора он был похоронен рядом с родителями на Красненьком кладбище Санкт-Петербурга, где прошло его детство.
Дмитрий Андреевич Кокряков по-прежнему остается создателем самой быстрой торпеды в мире, и уже навсегда останется единственным из конструкторов торпедного оружия СССР, удостоенным Сталинской и Ленинской премий!
Автор просит всех, кто может дополнить биографию Д.А. Кокрякова информацией или фотографиями, связаться с ним.
Статья А.Б. Александрова «О личности Д.А. Кокрякова, немножко о перекисно-водородных торпедах, а также о возможных сценариях в торпедном отсеке атомного подводного крейсера «Курск»». >>>>>
Статья Юрий Калинина (журнал «Нева» № 7, 2005) «Тандем» (о Д.А. Кокрякове и М.П. Максимове) >>>>>
Кокряков Дмитрий Андреевич