Опыт боевого применения минного оружия и произведенная нашими специалистами оценка эффективности различных типов мин периода второй мировой войны послужили основанием для выполнения в Научно-испытательном минно-торпедном институте ВМФ (НИМТИ) инициативной НИР по теме "Камбала". Эта работа была начата в 1947 r. и ориентировалась на "обоснование возможности создания принципиально нового направления в развитии отечественного минного оружия, связанного с использованием реактивной техники, а также на разработку первого образца самодвижущейся реактивно-всплывающей мины". Идею создания реактивно-всплывающей мины предложил сотрудник НИМТИ инженер-майор Борис Константинович Лямин, работавший в то время в минно-торпедном КБ в Германии. Однажды Борису Константиновичу попалась на глаза статья в журнале «Морской сборник», где на основе данных англичан описывалась некая немецкая мина, способная всплывать с грунта при прохождении над ней корабля. По опыту своей работы он знал, что подобной мины у немцев не было, тем не менее, идея автоматического всплытия мины с грунта при прохождении над ней корабля-цели ему понравилась.
Техническое задание на выполнение НИР разработал инженер-майор Б.К. Лямин, а утвердил его начальник 3-ro (минного) отдела НИМТИ капитан 1 ранга И.М. Андрианов. В задании, в частности, были записаны следующие основные тактико-технические характеристики:
"1. Мина предназначается для постановки на глубинах моря до 100 м с целью поражения крупных надводных кораблей и должна иметь массу заряда не менее 250 кг.
2. Для повышения противотральной стойкости мина должна быть разработана в донном или придонном варианте.
3. Повышение разрушительного действия заряда должно обеспечиваться путем приближения места взрыва мины к кораблю-цели. Время сближения мины с кораблем-целью должно быть порядка 3 с. Боковые отклонения мины от вертикали при движении на подводной траектории не должны превышать 10 м.
4. Взрыв заряда мины должен происходить на расстоянии порядка 15 м от поверхности воды.
5. Неконтактная аппаратура мины должна обеспечивать запуск энергетической системы мины при прохождении над ней кораблей с осадкой 3 м и более и не должна срабатывать от воздействия физических полей известных неконтактных тралов, естественных помех и подводных взрывов.
6. Срок боевой службы мины - не менее 6 месяцев ... ".
Создание в 1948 r. на базе НИМТИ Научно-исследовательского института № 3 ВМФ (в котором 3-й отдел был реорганизован в 3-е управление, включавшее в себя ряд специализированных отделов и лабораторий, а также конструкторское бюро, во главе которого стал Лямин), способствовало активизации работы по выполнению упомянутого НИР. Кроме того, при институте был создан опытно-экспериментальный завод. (В дальнейшем НИИ-3 ВМФ стал ЦНИИ «Морфизприбор», НПО «Океанприбор», современное название – ОАО «Концерн «Океанприбор»)
Для выполнения НИР была сформирована комплексная рабочая группа, в состав которой вошли А.Д. Автушков, Я.П. Борисов, В.Ф. Воробьев, Б.К. Лямин, Б.Н. Введенский, В.П. Горбунов, К.И. Горячев, Н.Г. Петров, Г.И. Москалюк, В.В. Симончук и А.Г. Токарев. Научным руководителем работы был назначен Лямин, его заместителем - Токарев. Забегая вперед, подчеркнем, что все перечисленные специалисты (кроме Горбунова, принявшего участие в НИР несколько позднее) в 1952 r. получили коллективное авторское свидетельство за № 13437 на изобретение реактивно-всплывающей мины с приоритетом от 29 августа того же года.
Необходимо отметить также деятельное участие и содействие указанной работе офицеров Минно-торпедного управления ВМФ, в частности его начальников - вице-адмиралов А.Е. Брыкина и Б.Д. Костыrова, а также инженер-капитана 1 ранга Е.Я. Разумовскоrо, инженер-капитанов 2 ранга Г.С. Курляндцева и И.Г. Уварова. Помощь оказывали также командование и специалисты НИИ-3 ВМФ: контр-адмиралы И.Д. Челышев и Н.Г. Федоров, генерал-майор М.А. Юдин, капитан 1 ранга И.М. Адрианов и инженер-капитан 1 ранга И.А. Скворцов, инженер-полковник В.А. Нормец.
Выдвинутые тактико-технические требования обусловили необходимость сосредоточить усилия на двух принципиально новых для подводного оружия направлениях. Во-первых, нужно было разработать энергосиловую установку и обеспечить необходимую точность выведения мины на цель, а во-вторых, - создать неконтактную аппаратуру боевого канала и взрывателя. Выполненные исследования позволили сделать следующие основные выводы: " ... большая положительная плавучесть корпуса, применение энергетики, использующей сжатый воздух для продувания водяного балласта или реактивного действия его выходящей струи не могут обеспечить баллистических характеристик движения мины на подводной траектории; известные принципы построения неконтактной аппаратуры мин (магнитный, индукционный, пассивный акустический, гидродинамический или их комбинация) не могут быть положены в основу разработки боевого канала неконтактной аппаратуры мины, ввиду того что от него требуется высокая локальность действия под кораблями-целями и противотральная стойкость; необходимо использовать гидростатический принцип действия взрывателя при условии возможности его применимости в мине, движущейся с большой скоростью ... "
Все это требовало принципиально новых подходов и решений, и они были найдены. В качестве энергосиловой установки выбрали реактивный двигатель (идея родилась при наблюдении за испытаниями на Каспийском море реактивной авиационной торпеды РАТ-52), а для боевого канала решили использовать принцип гидроакустической локации. К 1949 г. уже появился эскизный проект новой, реактивно-всплывающей мины и была выпущена рабочая техническая документация для изготовления минных корпусов и реактивных двигателей со средней тягой 3000 кгс, что обеспечивало заданное (3 с) время всплытия мины к цели с наибольшей глубины - 100 м.
Эскиз мины КРМ из архива Лямина Б.К.
Корпуса мины сделали на Невском машиностроительном заводе имени В.И. Ленина, а вот заказ на изготовление реактивных двигателей разместить нигде не удалось. Поэтому пришлось взять стартовый самолетный реактивный ускоритель У-5, моноблочный пороховой заряд которого заменили трехшашечным пороховым зарядом, обеспечивавшим тягу 1600 кгс.
Натурные испытания мины-ракеты состоялись на полигоне ВМФ на Ладоге в 1949 и 1950 гг. Проведение испытаний на разных этапах обеспечивали опытовые корабли "Конструктор" и "Вертикал".
Они опровергли мнения скептиков, пророчивших провал идеи такой мины. Ими, в частности, утверждалось, что, "во-первых, при запуске реактивного двигателя на большой глубине в условиях значительного противодавления воды произойдет резкое возрастание давления в камере сгорания, которое приведет к разрыву стенок корпуса двигателя, а во-вторых, движение мины, вследствие несимметричности промышленного изготовления ее сварного корпуса и несоосности силы тяги реактивного двигателя и оси корпуса мины, будет неустойчивым. Поэтому даже в случае нормальной работы реактивного двигателя корпус мины опишет криволинейную подводную траекторию и, не появляясь на поверхности воды, ударится о грунт ... ".
Главный конструктор мины «Камбала» Лямин Б.К. Начало испытаний на Ладоге, 1949-1950.
Данные испытания привели к следующим результатам:
во-первых, впервые в мире был осуществлен глубоководный (100 м) реактивный старт подводного снаряда с зарядом взрывчатого вещества (заметим, что в США мероприятия по. отработке подводного старта баллистических ракет с глубины 50 - 60 м начались в 1956 г., а разработка реактивных мин - с 1969 г.);
во-вторых, доказана возможность устойчивого реактивного движения мины-ракеты со средней скоростью 25 - 28 м/с в условиях изменяющегося по глубине противодавления внешней среды, обеспечивающей доставку заряда 88 с глубины 100 м к кораблю-цели при средней длине ее корпуса 120 м и скорости хода 40 уз за 5,5 - 6 с (при этом двигатель обеспечивал даже подъем мины на вы-соту 700 м при запуске ее на глубине 40 м, что привело к не реализованной тогда идее о взрыве части мин над поверхностью воды с целью нанесения поражения надводной части корабля-цели);
в-третьих, стабилизация мины на подводной траектории обеспечивалась ее вращением вокруг продольной оси за счет гидродинамического момента, возникавшего на хвостовом стабилизаторе, перья которого были смонтированы под углом к направлению движения мины (отклонения от вертикали не превышали 5 - 8 м, а ось ее корпуса и поверхность воды практически составляли угол 90°);
в-четвертых, был определен принцип построения тралостойкой неконтактной аппаратуры мины, состоявшей из дежурного пассивного акустического канала (аналогичного примененному в отечественных авиационных донных минах типа АМД-2) и боевого гидро-локационного канала, обеспечивавшего обнаружение корабля-цели в локальной зоне (радиус 20 м при установке мины на глубине 100 м). В логику функционирования мины была заложена следующая схема: после срабатывания дежурного канала боевой канал автоматически настраивался на уровень подошвы волны (при любой интенсивности волнения) и гидролокатором осуществлял измерение расстояния до нее. В случае появления в зоне его действия корабля, днищевая часть корпуса которого располагалась не менее чем на 3 м ниже указанного уровня, исполнительные устройства запускали двигатель, мина отделялась от якорной стропки и доставляла заряд к цели. Радиус "пятна опасности" на поверхности воды при глубине постановки мины в 100 м равнялся 20 м.
Результаты натурных испытаний 1949-1950 гг. позволили внести необходимые уточнения в конструкцию мины и подготовиться к ее натурным испытаниям в полном сборе. При их проведении в 1951 г. на Ладожском озере и в аэрогидродинамической лаборатории подтвердились все параметры движения мины на подводной траектории. Были также определены характер и величины изменения давления в различных точках корпуса мины, движущейся в воде с заданной скоростью. Кроме того, было проверено функционирование неконтактной аппаратуры мины при ее настройке на уровень подошвы волны и выдаче команды на запуск двигателя при пересечении "пятна опасности" опытовым кораблем "Конструктор" (его осадка равнялась 3 м) на скоростях хода от 2 до 16 уз, а также оценена защищенность аппаратуры от воздействия быстроходных акустических трала БАТ-2 и охранителя корабля "ОКА-1 ". Дополнительно исследовалась возможность осуществления подрыва заряда быстродвижущейся мины с помощью гидростатического взрывателя. В процессе испытаний также уточнялись от-дельные элементы конструкции такого взрывателя; величина смещения зоны его срабатывания по глубине за счет понижения давления от скорости движения мины; режим его тарирования в статических условиях, при ко-тором обеспечивается требуемая глубина взрыва быстродвижущейся мины.
Результаты испытаний и отчет по ним были доложены сначала начальнику МТУ ВМС инженер-вице-адмиралу А.Е. Брыкину, а затем военно-морскому министру адмиралу флота Н.Г. Кузнецову, который признал их вполне достаточными для передачи дальнейшей работы в промышленность и, в частности, приказал:
"1. Форсировать выпуск отчетной технической документации на мину с учетом результатов ее натурных испытаний.
2. Принять меры для передачи дальнейшей работы по созданию принципиально нового типа мины в промышленность путем включения ее в план опытно-конструкторских работ НИИ-400 МСП (в настоящее время ЦНИИ "Гидроприбор" в составе «Корпорации ракетного тактического вооружения»).
3. С целью ускорения доводки, принятия на вооружение и подачи на флот принципиально нового типа мины отработку ее вести в корабельном варианте, имея в виду, что со-здание аналогичных мин для других носите-лей минного оружия не потребует проведения серьезных научно-исследовательских изысканий".
Техническая документация на мину была выпущена в короткие сроки, и после обстоятельного ознакомления с ней и материалами отчетов по лабораторным исследованиям и натурным испытаниям мины специалисты НИИ-400 провели объединенный научно-технический совет. В его работе участвовали командование НИИ-3 ВМФ и руководство НИИ-400 МСП, рассмотревшие принципы устройства мины, результаты исследований и проект тактико-технического задания на выполнение опытно-конструкторской разработки. Однако, несмотря на убедительность полученных в НИИ-3 результатов, доказывавших практическую возможность создания такой мины, руководство НИИ-400 не только не согласилось включить эту работу в свой план ОКР, но даже отказалось принять ее как научно-исследовательскую поисковую тему. Кстати говоря, некоторые специалисты НИИ-400 на том совете заявляли, что "создать такую мину невозможно" и что "здесь на совете нам докладывалась научно-техническая фантастика".
Главный конструктор мины "Камбала" Лямин Б.К. был вынужден обратиться в сентябре 1951 г. с секретным письмом к Генеральному секретарю ЦК ВКП(б), в котором были изложены преимущества реактивно-всплывающих мин в сравнении с известными типами мин и содержалась просьба о содействии в данном вопросе. Позже стало известно, что И.В. Сталин, ознакомившись с содержанием письма, написал на нем: "Министрам обороны, судостроительной промышленности и Госбезопасности. Разобраться и принять необходимые меры".
Следует отметить, что в 1951 г. Борис Константинович Лямин был удостоен Государственной (Сталинской) премии "за исследование поведения якорных мин при воздействии сильных течений и изменении уровня воды и разработку Руководства для ВМФ". Еще до войны Лямин Б.К. был главным конструктором мины переменного уровня МПУ, удерживающей постоянное углубление в районах сильного колебания уровня моря. Начавшаяся война прервала дальнейшую разработку мины.
Вскоре вышло Постановление Совета Министров СССР № 4482-1981сс от 09.11.1951, в котором наряду с другими пунктами содержался следующий: "Включить в план ОКР НИИ-400 МСП, начиная с 1952 г., разработку реактивно-всплывающей мины "Камбала" в корабельном варианте по тактико-техническому заданию ВМС. Для усиления этой работы направить в НИИ-400 МСП группу конструкторов инженер-майора Лямина Б.К. Изготовление электронно-гидроакустической аппаратуры мины поручить НИИ-3 МСП.
Во исполнение указанного постановления с 1952 г. из НИИ-3 ВМС в НИИ-400 МСП были откомандированы Б.К. Лямин, А.Г. Токарев, В.П. Горбунов и Г.И. Москалюк для работы по "теме Б-Vll-18". Главным конструктором мины был назначен инженер-подполковник Б.К. Лямин. Заместителем главного конструктора утвердили инженер-капитана 2 ранга А.Г. Токарева (с 1954 г. - В.С. Попова). От НИИ-400 к разработке и испытаниям корпусно-механической части, энергетической установки, якорного устройства и гидростатического взрывателя подключались начальник отдела Л.П. Матвеев (с мая 1955 г. - С.С. Корытов), начальник сектора М.В. Чуприков, ведущий инженер М.Л. Сиротников, старшие инженеры Л.П. Богданов и В.И. Вологодский, инженер С.С. Закиров; к разработке и испытаниям аппаратуры дежурного и боевого каналов - начальник отдела Ф.Н. Соловьев; старшие инженеры Г.И. Москалюк и В.И. Торопов, инженеры Р.А. Темир-Галиев, Ю.А. Богомолов, Л.Г. Ковалева и З.А. Штримх.
Кроме перечисленных специалистов в работе участвовал большой коллектив техников, конструкторов, лаборантов, механиков, мастеров и рабочих производственных цехов и отделов НИИ-400 МСП, а также НИИ-3 МСП (изготовление неконтактной аппаратуры), НИИ-125 МСП (изготовление и стендовые испытания пороховых зарядов и воспламенителей), заводов № 239 МСП, ЗИМ, № 215 МСП, № 93 МСХМ.
К осени 1952 г. по технической документации, разработанной в НИИ-3 ВМС, в производственных цехах НИИ-400 были собраны 10 комплектов первой экспериментальной партии мин "Камбала". Аппаратура для них изготавливалась в цехах НИИ-3 МСП (ответственный за ее изготовление и настройку - старший инженер Д.И. Натанзон). В период с октября 1952 года по май 1953 года на Черноморском флоте были проведены натурные экспериментальные испытания в районе Севастополя на базе в/ч 36136 и в/ч 27090. Испытания обеспечивались кораблями-постановщиками мин (сетевой заградитель «Дон», тральщики проектов 254) 24 ДОВР (командир бригады траления Г.Н.Охрименко, начальник штаба бригады В.К.Стешенко). Эсминцы, крейсера и другие корабли для прохождения над минами с целью проверки срабатывания неконтактной аппаратуры мины выделялись соответствующими соединениями кораблей по плану Штаба флота во исполнение Приказа ГК ВМФ.
Запальная команда минного заградителя «Дон», снаряжавшая первые боевые мины «Камбала» с главным конструктором мины Ляминым Б.К.
Морские экспериментальные испытания мины были проведены на Черном море в районе Севастополя с октября 1952 г. по май 1953 г. при участии специалистов минно-торпедного отдела ЧФ, базы минного и противоминного вооружения. Их обеспечивали 24-й дивизион ОВР, крейсера и эсминцы флота.
В ходе этих испытаний выявился ряд недостатков:
невысокими оказались чувствительность и стабильность функционирования дежурного канала, оснащенного акустическим приемником от МИНЫ АМД-2;
наблюдалось большое количество ложных срабатываний дежурного канала от естественных помех моря, вызывавших частое включение и выполнение настроечных циклов работы боевого канала, что приводило к быстрому расходованию энергии источников тока;
отмечалась ненадежная работа боевого канала из-за эпизодического появления в его приемном тракте сигналов-помех, причины возникновения которых на этих испытаниях точно установить не удалось;
имели место повышенные боковые отклонения мины при ее движении на подводной траектории (и как следствие - увеличение времени всплытия) по сравнению с результатами испытаний 1951 г. из-за уменьшения площади хвостового оперения, сделанного, по конструктивно-компоновочным соображениям, при корректировке технической документации.
Кроме того, конструкция минного якоря, имеющего днище оживальной формы, как при жестком его соединении с корпусом мины, так и при постановке между ними соединительной цепочки вызывала дополнительные ложные срабатывания дежурного канала вследствие трения якоря о грунт и звеньев соединительной цепочки между собой при волнении моря (особенно на малых глубинах постановки мин).
Все это потребовало доработки отдельных узлов и устройств мины, что и было проведено форсированно. В результате появились схемы и конструкции трех вариантов помехозащищенных дежурных каналов, которые в 1953 - 1954 гг. прошли сравнительные натурные испытания на Черном море у Херсонесского маяка. В конечном счете для повышения чувствительности его и стабильности канала срабатывания, а также сокращения числа ложных срабатываний от естественных помех моря был применен усилитель, работавший на полупроводниковых транзисторах, а угольный преобразователь заменен динамическим электромагнитным приемщиком. Кроме того, была введена временная задержка на срабатывание продолжительностью 4,5 с. Но главное, был разработан и проверен в морских условиях оригинальный принцип действия данного канала с автоматической настройкой на уровень естественных помех моря и срабатывающего только при нарастании на фоне шумов моря акустического поля приближающегося к мине корабля. Этот принцип позднее нашел применение в аппаратуре всех самодвижущихся мин.
Также была значительно увеличена емкость источников питания аппаратуры мины, размещенных в герметичных трубах заново разработанной конструкции якоря, внесены усовершенствования в устройство гидростатического взрывателя мины и разработан прибор для определения момента его срабатывания в процессе движения мины. Вместо ускорителя У-5 в 1954 - 1955 гг. был разработан и испытан новый двигатель, который тоже снаряжался трехшашечным пороховым зарядом, но развивал тягу порядка 1800 кгс. Наконец, в натурных условиях Ладоги были исследованы физические причины эпизодического появления в приемном тракте боевого канала сигналов-помех. С этой целью использовалась специальная регистрирующая аппаратура, разработанная специалистами НИИ-3 МСП инженер-подполковником В.А. Матвеевым и инженер-капитан-лейтенантом К.О. Алкиным, которая позволила наблюдать и фиксировать на киноленте осциллограммы всего процесса посылки и приема сигналов боевым каналом аппаратуры мины.
При этом был обнаружен ряд любопытных явлений, в том числе такое: при нахождении корабля в "пятне опасности" отраженные сигналы приходят как от его днища, так и от поверхности воды. Это явление было положено в основу нового двухимпульсного принципа действия гидролокационной аппаратуры, позднее примененного в реактивных минах следующего поколения РМ-1, РМ-2, РМ-2Г, а также современной Морской шельфовой мины МШМ. По результатам данных испытаний в схему боевого канала ввели также защиту от повторно отраженных сигналов и другие усовершенствования.
Работа боевого канала была успешно испытана в 1954 г. на Черном море, после чего по откорректированной технической документации изготовлена партия мин для проведения повторных экспериментальных испытаний. Вполне положительные испытания мины в 1955 г. на Черном море как по подводной баллистике, так и по работе обоих каналов аппаратуры позволили МТУ ВМС и 4-му ГУ МСП зачесть их как заводские испытания и подписать решение о разработке технического проекта мины и подаче ее на государственные испытания.
В то же время испытания 1955 г. дали новый богатый информативный материал. Так, впервые было обнаружено, что сигналы боевого канала мины отражаются и от плотной части кильватерной струи быстроходных кораблей и катеров, протяженность которой в зависимости от скорости их хода может достигать 600 м. Также установили, что при больших скоростях кораблей схема противотральной защиты мины не может отличать их акустическое поле от поля, создаваемого соответствующим тралом, а потому блокирует боевой канал. Указанные скорости для ЭМ пр. 30-бис превышали 26 уз, КР пр. 68-к и 68-бис - 29 уз, ЭМ пр. 56 - 30 уз. Кроме того, отмечалось, что при взрывах серий подрывных патронов, в случаях, когда газообразные продукты взрывов попадали в пределы "конуса опасности" и располагались на углублении более 3 м, отраженные от поверхности "газового пузыря" сигналы боевого канала могли вызвать запуск реактивного двигателя.
На испытаниях проверялась и возможность обнаружения мин этого типа с помощью корабельных ГАС "Тамир-6Н" и "Тамир-11 ". Было установлено, что в режимах "эхо" мина на фоне грунта не обнаруживается, а в режиме "шум" посылки ее работающего боевого канала прослушиваются, но при условии, что наблюдающий корабль находится на стопе и в расстоянии не более 100 м от прослушиваемой мины.
Участники натурных испытаний мины КРМ на Черном море 1952-1956 гг. Второй ряд третий слева главный конструктор Лямин Б.К.
Государственные морские испытания реактивно-всплывающей мины "Камбала" прошли с положительными результатами на Черном море в 1956 г. Председателем госкомиссии был флагманский минер ЧФ капитан 1 ранга С.Е. Голяс, его заместителем - инженер-подполковник Б.К. Лямин. В их ходе впервые производились взрывы боевых мин в районе м. Айя. Была подтверждена также возможность производить взрыв части мин над поверхностью воды для повышения фугасного воздействия на надводную часть корабля. Для этого достаточно было ввести в цепь запального устройства 1,5 - 2-секундную задержку момента взрыва после замыкания контактов гидростатического взрывателя. Однако данное предложение тогда не получило поддержки специалистов-минеров.
Взрыв боевой мины «Камбала» у мыса Айя
Результаты Госиспытаний рассматривались в штабе ЧФ, Главкомом ВМФ адмиралом С.Г. Горшковым, на совместном совете НИИ-3 ВМФ и НИИ-400 МСП, а также на совещаниях в МТУ ВМФ и 4-м ГУ МСП. Совместным решением МТУ ВМФ и 4 Главного управления МСП № 3/142565 от 14 января 1957 года, утвержденным заместителем главкома ВМФ и заместителем министра МСП, мина «Камбала» была представлена к принятию на вооружение флота и к запуску в серийное производство.
Постановлением Совета Министров СССР № 152-83 от 13 февраля 1957 года мина была принята на вооружение и запущена в серийное производство. Во исполнение этого постановления СМ СССР министром обороны подписан приказ № 045 от 1 марта 1957 года о принятии на вооружение флота реактивно- всплывающей мины под шифром КРМ (корабельная реактивная мина), размещении заказа на серийное изготовление в промышленности и объявлены ее тактико-технические данные.
|
Разработчик |
НИИ-400 СМП, НИИ-3 ВМС |
|
Гл. Конструктор |
Б.К. Лямин |
|
Изготовитель |
Машзавод им. В.В.Куйбышева |
|
Годы: -разработки |
1947-1956 |
|
-принятия на вооружение |
1957 |
|
ТТХ: |
|
|
-диаметр, мм |
630 |
|
-длина, мм |
3450 |
|
-высота, мм |
1150 |
|
-ширина, мм |
900 |
|
-масса (в сборе), кг |
1300 |
|
-масса заряда ВВ, кг |
300 |
|
-наименование ВВ |
ТГАГ-4, МС |
|
-носители |
НК с минными путями и |
|
-высота сброса, м |
Высота борта НК-постановщика |
|
-скорость постановки, узл. |
До 20 |
|
-цели: |
НК и ПЛ в надводном положении |
|
-способ постановки |
Автоматический, с грунта, |
|
-тип минрепа |
Стальная придонная стропка L=1 м |
|
-глубины места постановки, м |
От 40 до 100 |
|
-диапазон углублений, м |
До 100 |
|
-тип взрывателя |
Контактный и гидростатический |
|
-форма опасной зоны |
Конус |
|
размеры опасной зоны |
|
|
-диаметр, м |
До 30 |
|
-высота, м |
До 100 |
|
-минимальный минный интервал, м |
100 |
|
-срок боевой службы мины, мес |
9 |
Устройство мины КРМ
КРМ имела акустический двухканальный отделитель гидролокационного принципа действия. Скорость всплытия около 20 м/с; время всплытия 5-6 сек с глубины 100 м.
Электронно-акустическая аппаратура мины запускает реактивный двигатель при прохождении кораблей с осадкой 3 м и более на следующих скоростях хода: эсминец пр. 30-бис - от 10 до 25 уз, эсминец пр. 56 - от 10 до 31 уз, крейсер пр. 68 - от 10 до 28 уз;
Гидростатический взрыватель обеспечивает взрыв заряда мины при ее приближении к поверхности воды на расстояние порядка 15 м.
Общий вид мины КРМ
Следующим этапом был выпуск технической документации для серийного производства мины, издание ее описания и соответствующего наставления по боевому применению, а также завершение акваторных испытаний и оказание помощи в ее освоении специалистами флота. Между тем в 1957 г. была начата разработка новой реактивно-всплывающей мины для постановки ее и с самолетов, и с надводных кораблей, а потому было решено " ... мину КРМ в больших количествах не накапливать", и она поступала на флот лишь до апреля 1960 г., то есть до принятия на вооружение своего авиационно-корабельного аналога - реактивно-всплывающей мины РМ-1.
Создателей первой в мире реактивной мины представили к Государственной премии СССР. Однако в это же время к различным премиям были представлены и другие создатели новых образцов нашего минного оружия. И хотя большинство из этих образцов (в частности, авиационные - "Лира", "Серпей", АПМ) базировалось на ранее известных принципах действия, "Камбала", увы, не получила признания Комитета по государственным премиям. Между тем, революционность ее конструкции кардинально повлияла на дальнейшее развитие отечественного морского минного оружия.
Литература и источники:
1.Лямин Б.К. Мы были первыми (статья). Сборник к 60-летию ЦНИИ «Гидроприбор», СПб.: 2004.
2.Лямин Б.К., Михайлов В.А. Первая в мире морская реактивная мина (статья). «Морской сборник» №3-1997 >>>>>
3.Фотоархив Лямина Б.К.
4.Дьяконов Ю.П. Борис Константинович Лямин – пионер морских реактивных мин (биографический очерк). Монография. СПб.: ВМА им. Н.Г. Кузнецова, 2005. >>>>>
5.Морское минное оружие: иллюстрированная энциклопедия. Кн. 1. Минное оружие флота России. ОАО Концерн «Морское подводное оружие – Гидроприбор». СПб.: Фонд содействия флоту «Отечество», 2007.
6.Коршунов Ю.Л. Люди, корабли, оружие (к 70-летию 1-го ЦНИИ МО РФ) – СПб.: ООО «НИЦ «Моринтех», 2002.
Корабельная реактивная мина